Новая программа Салавата Фатхетдинова

Салават Фатхетдинов с 1 по 20 августа представит свою новую программу. Эта традиция продолжается уже 24 года. Однако в этом году народный любимец и, не побоимся этих слов, лицо татарской эстрады будет выступать на сцене Филармонии им.Г.Тукая, а не в Камаловском театре, как это было много лет подряд. Директор Филармонии Кадим Нуруллин обещал поставить в менее вместительном зале дополнительные стулья, чтобы хватило места всем желающим услышать новые песни и полюбившиеся хиты, включенные в программу по просьбам публики. В зале устанавливают кондиционеры, приобретено новое «многомиллионное» световое и звуковое оборудование, а тексты песен можно будет читать на видеоэкранах. Для Салавата это очень важный момент. Слова, признается он, для него всё. 

В честь священного месяца Рамазан для соблюдающих пост будут созданы все условия: перерывы во время захода солнца, специально отведенные места для молитвы. 

Вот уже много недель артисты репетируют, подчас до глубокой ночи, билеты, стоимостью от 400 до 1500 рублей уже активно раскупаются. Об этом нам на днях рассказал самолично Салават Фатхетдинов, в эксклюзивном порядке ответив на вопросы «Казань 24» о своем призвании, миссии и достижениях. 

Если у меня начнется «аллергия» на театр Камала, ноги моей там не будет!

— Салават Закиевич, почему в этом году вы проводите свои концерты в Филармонии, а не в театре имени Галиаскара Камала?

Салават Фатхетдинов: Меня все об этом спрашивают. Только раз за 24 года концерты прошли не в театре, когда там шел большой ремонт. 

Для меня театр Камала – это святое место, как для артиста, работника искусства, мусульманина. После смерти директора Шамиля Зиннуровича Закирова у меня нет желания там выступать. Я не могу представить без него Камаловский театр. Конечно, свято место пусто не бывает, но вряд ли кто-то сможет его заменить. Сейчас там неплохой мальчик исполняет обязанности директора, но он (я не зря говорю!) – еще мальчик, работать такими «прожженными» в хорошем смысле артистами ему будет тяжеловато. 

Шамиль Зиннурович был и для театра, и для эстрады «паханом». Так обычно называют блатных или крутых, а он таким никогда не был. И все-таки он был нашим «паханом»: воспитывал и меня, и артистов, которые сейчас служат в других театрах. Что будет с театром Камала дальше? Этот вопрос волнует меня гораздо больше, чем то, что случится со мной, как с артистом. 

Кроме того, Фарид Бикчентаев сообщил мне, что в театре запланирован большой ремонт. Боялся, что могут не успеть до начала концертов. Дай Бог, чтобы все работы прошли хорошо. Была бы у меня возможность, я бы в театре Камала всё сделал из золота! В общем, сошлось все один к одному: и ремонт, и мое настроение. 

Я сейчас желаю себе одного: человек я очень тяжелый и противный в каких-то вопросах, если у меня на какое-то место начинается «аллергия», ни за что туда не вернусь! Я могу быть и нежным, и ласковым, и добрым, и поплакать могу, но если у меня начнется «аллергия» в адрес театра Камала, ноги моей там не будет! Но театру желаю процветания. Для нас, татар, это святое место, центр татарской культуры. 

Директор Филармонии – человек предприимчивый. Он, как появилась информация, тут же мне позвонил. Я сначала сомневался, места маловато, а Кадим Нуруллин сказал: «Ничего! Поставим стулья!» Мы уже можем назначать дополнительные концерты, это очень хорошо, и хотя бы об этом душа моя не болит.

Нормальный человек до 2 ночи не репетирует

— Пожалуйста, расскажите, как проходит подготовка к концертам? 

— Сейчас мне нужно много работать. 50 дней уже репетируем. Ничего не нравится. Кризис в конце июля: я – плохой, и все кругом плохие. Конечно, нормальный человек до 2 ночи не репетирует! Спать уже давно надо, а мы все спорим, подчас без пользы. Я таким нервным никогда не был. Может быть, дело в том, что не на сцене театра выступать буду. Вроде бы все нормально, а не хватает чего-то, сам себе не нравлюсь. 

Помню, я был молодой, энергичный, позволял себе после концерта выпить водки, чтобы расслабиться. Получается, каждый день тогда выпивал. Сейчас я от всех таких соблазнов отказался. Мы купили еще один дом, о котором знают только мои родные и самые близкие люди. После концерта единственное спасение - уехать в это убежище, от души поспать и вечером снова на концерт. Вот так в этом году мы планируем провести 25 концертов. 

Не знаю, надо ли это все мне в моем возрасте? Говорят, надо! Посмотрим… Настрой у меня есть. Хотя бывают песни, которые очень трудно петь, потому что нужно вложить в них всю душу. Проще спеть 5 других песен. 

Зрители каждый год спрашивают, почему в программе нет старых песен? В этом году мы включили 4-6 старых композиций. Опять же вот думаю, как бы не сказали: набрал старых песен, не готовился, наверное! Вообще, зрителю угождать не нужно! Надо делать свое дело. Собака лает, караван идет, - я по такому принципу работаю. Бог даст, так и дальше буду продолжать. Знаю только, что старые песни после 2-3 концерта сами собой выпадут из программы. Конечно, все 20 новых песен зрителям запомнить тяжело, останутся в их памяти, максимум, три. И этого достаточно. 

В программе мы зацепили тему Универсиады, приготовили ей ответ. Какой - секрет. Новых артистов я в этом году привлекать не стал, сами знаете, чтобы кого-то на работу взять, другого нужно прогнать. 

В будущем году исполнится 25 лет моей творческой деятельности, я впервые буду отмечать юбилей. Это тоже вызывает определенное волнение. В общем, все один к одному сошлось в этом году. 

Но, думаю, я успокоюсь. 28 и 29 июля в Бугульме пройдет Чемпионат России по автогонкам. Я все брошу и поеду туда вместе с сыном. Впервые мы с ним участвуем вместе в одном этапе. Не знаю за кого болеть! Если у меня что-то не получится, я брошу машину и буду только с Рустамом заниматься! Я уже и тренерам об этом сказал. И с гонок я вернусь с чистыми мыслями. Мне нужен другой мир: у меня всегда в жизни были гонки и концерты, концерты и гонки. А 1 августа мы заходим в Филармонию. 

— Салават Закиевич, вы выдерживаете огромное количество концертов, работая вживую. Как вы относитесь к работе под фонограмму? 

— Я всегда работаю только вживую. Нужно прекращать этот завод по производству артистов, ни в одной стране, кроме России, нет такого количества певцов! Закон о фонограмме, который вступит в силу 1 февраля 2013 года, всех расставит по своим местам, и пройдет чистка российской эстрады. Бывает, что мои студенты приносят диски со своими песнями, я слушаю и не верю своим ушам: идеальные голоса, а я-то точно знаю, что петь они не умеют! Оказывается, просто нужно дать команду компьютеру. И самое ужасное, что ребята радуются этим «пластическим операциям» на голоса! 

Отклейте зеленый ценник от подошвы!

— Приоткройте секрет, в каких костюмах вы предстанете на концерте?

— Я уже давно отошел от привычного татарского эстрадного костюма – парчи, вышивки и так далее. Есть один магазин в Казани, куда я просто звоню и говорю: «Девчонки, подберите мне что-нибудь!» Там меня уже хорошо знают. 

Вообще, у нас еще пока страна дураков. В Казани есть магазины, где продаются платья по 80-120 тысяч рублей. Как можно покупать эту ерунду, когда в другом магазине то же самое висит тысяч за 8! 

Я считаю, концертный костюм не главное, важно выйти не голым и хорошо спеть. Некоторые артисты сами шьют костюмы. Куда мне до них! Я не то, что сшить, купить-то нормально не могу! 

У меня была смешная история. Оказывается, зрителям в зале первое, что бросается в глаза на сцене – ботинки артиста! И однажды мне прислали записку со словами: «Отклейте зеленый ценник от подошвы!» Я извинился перед зрителями и прямо на сцене убрал наклейку! А другой раз я отработал три концерта с чувством дискомфорта, оказалось у меня от воротника рубашки мои девчонки не отрезали громадный ценник! (смеется)

Великим певцом и звездой я себя не назову никогда!

— Салават Закиевич, вопрос в преддверии 25-летнего юбилея творческой деятельности, когда вы осознали свое призвание?

— Меня всегда ругали, что я не умею красиво говорить, выражать свои мысли, правильно одеваться. Порой я очень грубый, порой очень нежный. Я никогда не рисовался, был таким, какой есть. И всегда поступал так, как мне хочется. И любить меня нужно таким, какой я есть. Я не меняюсь. Никогда не спрашиваю, нравится ли мое поведение кому-то или нет. 

Мы, татары, в жизни очень мало позволяем себе, у нас принцип: а что соседи скажут? И это неправильно! Всю жизнь – ураза! Всю жизнь боремся, а с кем и зачем, не знаем…Самостоятельными у нас не получается быть. Если происходят какие-то конфликты, то их причина заключается именно в этом ощущении невольности. 

А я – человек свободный! Чтобы я ни сделал, что ни натворил, происходит потому, что мне этого хочется, а не из-за пиара. Если не прав, то могу извиниться, на колени встать. Но если знаю свою правоту, не прощу ни за что. Даже свою мать я не простил (за что, не скажу!) в один момент. До сих пор мы эту ситуацию с мамой обсуждаем, когда встречаемся. Хотя обижаться на маму и не простить ее – самый страшный грех. Кто знает Коран, в курсе: с мамой шутки плохи! А я вот однажды «закозлился», как сейчас говорят, «кержакнул», но вот сейчас я извиняюсь при встрече. А детям все жесткие разговоры запрещаю, со мной-то номер этот не пройдет, о супруге забочусь. Мама всегда права! 

Ничего другого, кроме того, чем занимаюсь сейчас, я делать не умею. Я даже боюсь себя назвать певцом, может быть, я – артист? Плохой или хороший я артист, не знаю. Но называть себя певцом, когда живы такие мастера, как, например, Ильхам Шакиров, мне немного стыдно. Наверное, я просто появился в нужное время, сумел изменить татарскую эстраду. Скорее всего, артист я все-таки неплохой. Но великим певцом и звездой я себя не назову никогда. Кто, такие звезды, я знаю очень хорошо!

— В чем вы видите свою миссию? 

— Каждый человек должен работать за свою нацию. Я родился татарином, это моя миссия на всю жизнь. Россия – огромная страна, населенная не одними русскими. Мне очень больно, когда закрываются национальные школы. Не нужно по пути развития Америки, это искусственная страна, придуманная, если хотите. А у нас есть многовековые традиции, которые нужно чтить и соблюдать. Россия должна оставаться многонациональной страной, где каждый должен говорить и петь на родном языке. Этим богата и красива Россия. 

— Какие жизненные ценности вы постараетесь донести до зрителей на ваших концертах? 

— У артистов есть принцип: помочь людям в зале хотя бы на 2 часа отвлечься от своих проблем. Это важно. Но при этом нужно успеть сказать о том, что забывается, теряется. Когда людей начинаешь уговаривать, возникает обратный эффект, реакция отторжения. Нужно постараться донести свои идеи через шутку. Подбросишь людям идею, глядишь, она и вспомнится в нужный момент. Навязывать что-то сейчас бесполезно, в наши дни люди это ненавидят. Поэтому приходится хитрить, придумывать новые способы донести свои идеи. 

— Какое из своих достижений вы считаете основным?

— Рано пока об этом говорить. Когда все мои дети будут обустроены, у каждого ребенка будет своя семья, когда я увижу, что они живут с пользой для самих себя, для меня и для общества, это и будет моим самым главным достижением. А пока все идет своим чередом…

Пить, курить и материться – мужское, а не женское дело.

— Как относитесь к интернету, соцсетям? 

— Ненавижу! Интернет – это для деловых людей. Сыну Рустаму просто запрещаю сидеть в интернете! Люди, которые пишут о каждом своем шаге, просто больные: «картошку чищу», «ну, вот, закипела» - ужас просто! Однажды мне сделали сайт, не успел он заработать, как следует, я уже столько про себя прочитал, что велел быстрее закрыть это дело! А как иначе? Мы же дикари! Везде начали бороться с курением, наши бабы только закурили, в Европе уже оделись, наши – разделись. В интернете работать надо, а наши – только хулиганят. И для лодырей, аферистов, трусов появилось прекрасное оружие.

— Курите ли вы? Ваше отношение к этой пагубной привычке?

— Не курил никогда! Вырос я в семье тюремщика, работал пастухом, казалось бы, кури - не хочу! Курящих женщин я ненавижу, также как и мат из женских уст, еще не выношу водителей «Газелей» (от них все происшествия) и казанские красные автобусы. Пить, курить и материться – мужское, а не женское дело. Расскажу, кстати, о своем недавнем позоре: забегался за костюмами, говорил по телефону и не вписался на машине в собственные ворота! Мастер спорта! Гонщик! 

Говорю открыто: курящих женщин, особенно за рулем, не выношу. Могут ко мне на концерт не приходить. Еще не люблю женщин за рулем «матизок». Мне 52 года, недавно одна (не знаю, как ее назвать!) обогнала, подрезала меня, еще и средний палец в окно показала! Хоккеист Степанов за такое дело одному товарищу палец сломал! Я ему после этого позвонил и братом назвал! 

Мы, мужчины, отпустили своих женщин. Под колпаком они не должны находится, но должны оставаться красивыми. Красивыми не лицом, не фигурой, а душой, глазами. Меня этому тесть научил: посмотри в глаза человеку, там все написано, какой это человек, каким он был и каким будет. Такую красоту сохранить дело нехитрое!

А вообще, без женщин я не могу, они меня кормят, приходя на концерты. Мужчины вслед за женщинами приходят. 

Другу, который не нравиться, медведя на день рождения подарю!

— Есть ли у вас хобби? Что оно вам дает?

— Назвать это занятие хобби, может быть, будет не очень правильно. Вместе с женой и Рустамом мы в последнее время полюбили путешествовать на автомобиле по Европе. Приезжаем на гонки, например, потом берем машину и едем из одной страны в другую, останавливаемся, где хотим. Раньше я был противником путешествий на автомобиле, осуждал других, мол, зачем все эти мучения, если можно просто сесть в самолет и прилететь, куда угодно. Но, оказалось, путешествия на машине открывают совсем другой мир! И я полюбил это занятие. 

— А почему вы выбрали такой опасный вид спорта, как автогонки?

— Я занимался многими видами спорта, в том числе гиревым спортом, борьбой. Человека формирует окружение. Мой друг и первый тренер Фарид Бадретдинов, 8-кратный чемпион России по автогонкам, виновник того, что я занимаюсь автоспортом. Я всегда ему звоню, когда побеждаю. Сейчас он один из руководителей ралли «Париж-Дакар». 

— Откуда у вас медведь? 

— (смеется) Я сейчас шучу, если у меня появится друг, который будет мне не нравиться, я ему на день рождения подарю медведя! Медведя мне подарили друзья – хоккеисты Степанов и Никулин. Поэтому я назвал его Степкой. Когда мне его привезли, он был такой маленький, что я думал, совсем расти не будет! А сейчас он весит 200 килограммов! Как с ним управляться, как воевать?! 

Думаю, что там, где я буду сейчас жить, за городом, медведю будет отведено место. Мы делаем ему просторный вольер. И решаем вопрос, кто его туда выпустит и кто будет им заниматься. Конечно, получить такой подарок было очень приятно, но хлопот с ним сейчас хватает! 

Я его очень люблю, он меня ждет, слушается. Но я знаю, что медведь самый непредсказуемый зверь, он всю жизнь ждет удобного момента, и накажет людей, если они его обидели. Жена, как узнала, впала в транс, дети бояться! Поэтому вольер будет изолированным, хотя есть желание одеться в защитный костюм и пообщаться с медведем поближе. 

Татьяна Ренкова — Казань24